Парацельс биография кратко. Кто такой Парацельс? Описание, биография, лечебная практика. Лечебная практика доктора

ПАРАЦЕЛЬС (лат. Paracelsus - "более великий, нежели Цельс") Ауреол Теофраст, настоящее имя - Филипп Ау-реол Теофраст Бомбаст фон Хохенхейм (Hohenheim) (1493-1541) - швейцарский философ, естествоиспытатель, врач, именовавшийся еше при жизни "Лютером в медицине". Одно из наиболее полных и

ПАРАЦЕЛЬС Парацельс (Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм) (1493–1541) – врач и естествоиспытатель эпохи Возрождения, «первый профессор химии от Сотворения мира» (А. И. Герцен).* * * Медицина не только наука, но также и искусство. Она состоит не в изготовлении пилюль и

ПАРАЦЕЛЬС (Paracelsus)
(Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм; von Hohenheim)

Знаменитый средневековый врач и алхимик Парацельс родился в городке Айнзидельн (кантон Швиц, Швейцария) в семье врача. По примеру своего отца Парацельс начал изучать медицину – в Германии, Франции и Италии. В 1515 г. он получил во Флоренции степень доктора медицины, после чего странствовал по Европе, продолжая изучать медицину и алхимию.

В 1526 г. Парацельс стал профессором университета и городским врачом в Базеле; в университете он читал лекции на немецком языке, а не на традиционной латыни, что тогда было неслыханной дерзостью. Лекции его привлекали множество слушателей и стали широко известными; в то же время Парацельс приобрёл множество врагов среди врачей и аптекарей, поскольку в своих лекциях он резко выступал против схоластической медицины и слепого почитания авторитета Галена; публично сжёг учебник медицины, написанный на основе представлений античных учёных. В 1528 г. Парацельсу пришлось покинуть Базель, где ему угрожал суд за вольнодумство. Последние годы жизни он вновь скитался по городам Эльзаса, Баварии, Швейцарии, посетил даже Пруссию, Польшу и Литву, и, наконец, поселился в Зальцбурге, где нашел могущественного покровителя в лице архиепископа и пфальцграфа рейнского. Здесь он и умер в 1541 г. (по некоторым данным, насильственной смертью).

Парацельс решительно отверг учение древних о четырёх соках человеческого тела и считал, что все процессы, происходящие в организме, – химические процессы. Он различает четыре главные группы причин болезней, которые он называет entia : 1) ens astrale – космические и атмосферические влияния, 2) ens naturale – причины, лежащие в анатомо-физиологических свойствах организма; они распадаются на две главные группы: ens veneni – ядовитые вещества в пище и питье и ens seminis – наследственные аномалии; 3) ens spirituale – психические влияния и 4) ens Deale – Божье попущение.

Свою терапию Парацельс основывал на алхимическом учении о трёх принципах ; он учил, что в составе живого тела участвуют три вещественных начала, которые входят в состав всех тел природы (tria prima ): ртуть, сера и соль. В здоровом теле эти начала находятся в равновесии; если же одно из них преобладает над другими или находится не в достаточном количестве, то возникают различные заболевания.

Парацельс изучал лечебное действие различных химических элементов и соединений, ввёл практику употребление препаратов меди, ртути, сурьмы и мышьяка; выделял лекарства из растений и применял их в виде тинктур, экстрактов и эликсиров; развил новое для того времени представление о дозировке лекарств, использовал минеральные источники для лечебных целей. Он указывал на необходимость поисков и применения специфических средств против отдельных болезней (например, ртути против сифилиса). Парацельс сблизил химию и врачебную науку, поэтому учение Парацельса и его последователей называется иатрохимией : «Химия – один из столпов, на которые должна опираться врачебная наука. Задача химии вовсе не в том, чтобы делать золото и серебро, а в том, чтобы готовить лекарства».

Взгляды Парацельса и его практическая деятельность, однако, пронизаны средневековой мистикой. Его система представляет сочетание мистического сумбура с отдельными светлыми мыслями, облеченными в схоластико-кабалистическую форму. Парацельс не отрицал возможности изготовления философского камня; в его сочинениях можно найти подробный рецепт приготовления гомункула. Важнейшей частью своей медицины он считал учение об «архее» – высшем духовном принципе, якобы регулирующем жизнедеятельность организма.

Филипп Аврелий Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм, известный как Парацельс родился в 1493 г. близ местечка Мария – Айнзидельн, в то время деревушки в двух часах ходьбы от Швейцарского города Цюриха.

Его отец врач, Вильгельм Бомбаст из Гогенгейма был одним из потомков старинного и славного рода, родственник гроссмейстера ордена рыцарей св. Иоанна. В 1492 г. он женился на сестре – хозяйке из лечебницы местного аббатства. В результате этого брака и появился на свет Теофраст, их единственный ребёнок.

В ранней юности Парацельса обучал наукам отец, преподавал ему основы алхимии, хирургии и терапии. Продолжил он учёбу у монахов монастыря св. Андрея, расположенного в долине Савоны. По достижении 16 лет его отправилина учёбу в университет Базеля. После этого его обучал знаменитый Иоганн Тритемий из Шпангейма, настоятель св. Иакова в Вюрцбурге, один из величайших адептов магии, алхимии и астрологии. Именно под руководством этого учителя особенное развитие ипрактическое применение получили склонности Парацельса к оккультным наукам. Тяга коккультизму привела его в лабораторию богача Сигизмунда Фунера в Шварце (Тироль), который так же был известным алхимиком. Позднее Парацельс много путешествовал. Он побывал в Германии, Италии, Франции, Нидерландах, Дании, Швеции и России. Считают, что он посетил Индию, когда был пленён татарами и доставлен к хану. Во время пребывания Парацельса в татарском плену восточные учителя оккультизма открыли ему своё тайное учение. На западе в то время не знали о свойствах астрального тела, о семеричном строении человека. Парацельс много писал о духах природы, но, описывая их, заменял восточные термины соответственными названиями из германской мифологии, чтобы облегчить понимание этих вопросов своими соотечественниками. Вероятно, Парацельс оставался у татар до 1512 г., так как в 1521 г. он прибыл в Константинополь и получил там философский камень.

Парацельс путешествовал по придунайским странам и посетил Италию, где служил военным хирургом в Императорской армии и принял участие во множестве военных экспедиций того времени. В своих странствиях он собрал много полезных сведений, причём не только от врачей, хирургов и алхимиков, но и общаясь с палачами, цирюльниками, пастухами, евреями, цыганами, повитухами и предсказателями. Он черпал знания и от великих, и от малых учёных и среди простонародья. «Его можно было встретить среди погонщиков скота или бродяг, на проезжих дорогах и в трактирах», что послужило поводом для жестоких упрёков, которыми в своей ограниченности сыпали его враги. Он провёл в скитаниях 10 лет то, применяя на практике своё искусство врача, то, преподаваяили гуляя. В возрасте 32 лет он вернулся обратно в Германию, где вскоре прославился после нескольких удивительных случаев исцеления больных.

В 1525 г. Парацельс отправился в Базель. В 1527 г. городской совет назначил его профессором физики, медицины и хирургии, положив высокое жалованье. Его лекции, в отличие от выступлений коллег, не были простым повторением мнений Галена, Гиппократа и Авиценны. Учение Парацельса было действительно его собственным. Он преподавал, невзирая на чужие мнения, заслуживая этим аплодисменты студентов и ужасая своих ортодоксальных коллег тем, что нарушал установленный обычай учить только тому, что можно надёжно подкрепить устоявшимися, общепринятыми свидетельствами, независимо от того, было ли это совместимо с разумом и истиной. В это же время он занимал должность главного городского врача. Под его надзором были все городские аптеки. Он проверял, хорошо ли провизоры знают своё дело и имеются ли у них в достаточном количестве настоящие лекарства. Этим он навлёк на себя ненависть аптекарей и провизоров. Другие врачи и профессора, завидовавшие его успехам в преподавании и исцелении недугов, присоединились к преследованию под предлогом того, что его назначение профессором университета было произведено без их согласия и что «Парацельс был чужестранцем – никто не знает, откуда он взялся, и неизвестно является ли он настоящим врачом». В результате, Парацельс был вынужден тайно и спешно покинуть Базель в июле 1528 г. и снова вернуться к бродячей жизни, за ним следовали многочисленные ученики.

В 1529 и 1530 гг. он посетил Эсслинген и Нюрнберг. «Настоящие врачи» из Нюрнберга ославили его как мошенника, шарлатана и самозванца. Чтобы опровергнуть их обвинения, он попросил городской совет доверить ему лечение нескольких пациентов, чьи болезни считались неизлечимыми. К нему направили больных слоновой болезнью, которых он излечил за короткое время, не прося никакой платы. Но этот успех не изменил жизни Парацельса, которому, казалось, была предначертана судьба скитальца. Он посетил множество городов. В 1536 г. осел в Зальцбурге, куда был приглашен герцогом Эрнстом, большим любителем тайных наук. Там Парацельс, наконец, смог увидеть плоды своих трудов и обрести славу. Однако ему не суждено было долго наслаждаться столь заслуженным покоем. 24 сентября 1541 г. После непродолжительной болезни он умер (в возрасте 48 лет), в маленьком номере гостиницы «Белая лошадь». Похоронили его на кладбище св. Себастьяна. Обстоятельства его смерти до сих пор неясны, но самые последние исследования подтверждают версию его современников, согласно которой Парацельс во время званого обеда подвергся нападению бандитов, нанятых кем–то из лекарей, его врагов. В результате падения на камень проломил череп, что спустя несколько дней привело к смерти.

Труды Парацельса были изданы не сразу. Первая его работа вышла только в 1562 году. В ней приведены основные принципы учения Парацельса о болезнях и их причинах; вторая работа – об общих принципах медицины – была издана три года спустя. Обе книги написаны на немецком языке.

Крупнейшая заслуга Парацельса состоит в том, что он официально отрекся от древней медицины и вместо сложных и выдуманных средневековых рецептов на снадобья, стал давать больным простые но действенные лечебные средства. Он применял целебные травы, стараясь добыть из них действующее начало, которое назвал квинтэссенцией. Парацельс первый стал широко применять в лечении химические средства, в частности препараты железа, сурьмы, свинца и меди. Кроме того, он усиленно рекомендовал естественные средства лечения: свежий воздух, покой, диету и целебные минеральные воды.

Парацельс и его вклад в развитие фармации кратко изложенный в этой статье.

Парацельс вклад в медицину

Полное имя Парацельса звучит следующим образом — Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм Парацельс. О нем ходили легенды, будто врачеватель умел выращивать жемчуг и драгоценные камни, делать эликсир молодости и золото, путешествовать на летающем коне по воздуху. Сам себя он называл «святым доктором». Но судить об этом сложно, поэтому давайте остановимся на его достижениях в медицине.

Парацельс был первым врачом, который использовал в медицине минералы и химические вещества . Он был поклонником алхимии и считал, что болезнь и здоровье в организме зависит от гармонии природы и человека. Также придерживался мнения, что в теле человека имеются остатки ископаемых, поэтому некоторые недуги могут вылечить химические средства.

Парацельс развивал герметичную идею, в которой макромир вселенной имеется в каждом человеке и называется микрокосмом. Врачеватель создал теорию микрокосм-макрокосм, основанную на взаимодействии космоса и человека. Он считал, что все болезни вызваны ядами, которые попали на Землю из звезд. Но не обязательно они являются негативными, все зависит от дозы его влияния на тело человека. Излечить такие недуги можно путем принятия того же звездного яда, вместившегося в минералах, травах и химических комбинациях. Такие взгляды Парацельса противоречили церкви.

Его главная работа «Die große Wundarzney» заложила фундамент к будущему развитию антисептики. Хотя исторически и не доказано, что Парацельс первым применил опиум в качестве обезболивающего препарата, но предполагается, что он был одним из первых. Врачеватель применял опиум для лечения ран солдат.

Самым недооцененным его достижением в медицине является систематическое изучение целебных свойств минеральных альпийских источников и минералов. Парацельс считал, что алхимия нужна не только для того, чтобы изготовлять серебро и золото, а и для изучения силы лекарств. Врачеватели того времени были уверены в следующем: все недуги вызваны дисбалансом 4 гуморов — мокроты, крови, желтой желчи и черной желчи. Чтобы достичь равновесия гуморов, необходимо проводить кровопускание и придерживаться конкретной диеты, очищающей желудок организма от разложившихся соков. А Парацельс утверждал следующее – болезни вызваны внешними агентами, которые нападают на организм. Выступал против кровопускания, так как данный процесс разрушает гармонию в системе, к тому же кровь не очиститься, если уменьшить ее количество. Данными взглядами он враждебно настраивал против себя ведущих врачевателей.

Парацельс также опровергнул господствующую теорию о том, что инфекция является естественной частью заживления ран. Врач выступал за защиту и чистоту ран, регулирование рациона. Ему приписывают обоснования наследственного характера сифилиса. В своей брошюре он описал клинику сифилиса и методику его лечения дозами ртути.

Кроме того, Парацельса называют отцом токсикологии. В своем труде «Доза делает яд» врачеватель считал такие вещества хоть и токсичными, но в малых дозах безвредными. И наоборот, безвредные токсичные вещества могут стать смертельными, если их потреблять в чрезмерных дозах.

Также Парацельс внес вклад в и психотерапию – он впервые научно описал бессознательные процессы, как источник заболеваний у взрослых и детей. Инструментом психотерапии выступала все та же алхимия. Еще одно важное открытие врача – водородный газ, побочный продукт от воздействия кислот на металлы.

Надеемся, что из этой статьи Вы узнали, какой вклад внес Парацельс в медицину.

Полное имя его звучало так — Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм Парацельс. Прозвище Ауреол, что означает «золотой», и имя, вошедшее в историю, — Парацельс, то есть равный Цельсу, он придумал сам. О нем говорили, что он мог выращивать в ретортах драгоценные камни и жемчуг, делать золото и эликсир молодости, путешествовать по воздуху на летающем коне. Рассказывали, что в рукояти его меча был заключен подвластный ему злой дух. Почитатели называли Парацельса «учителем, которого бог поставил в невидимой школе, устроенной на небесах», недруги — «чудовищным колдуном, суеверным богохульником, гнусным обманщиком, пьяницей и монстром». Сам же он величал себя «святым доктором».

В швейцарском городке Айнзидельн 10 ноября 1493 года в скромном домике близ Моста дьявола, принадлежащем чете фон Гогенгейм, родился мальчик. Увидев своего отпрыска, мать ребенка пришла в ужас: он был горбат, с огромной головой и крохотным тельцем. Младенец появился на свет в час, когда солнце стояло в знаке Скорпиона, а значит, ему по гороскопу было предназначено стать врачом или алхимиком. Поэтому и имя ему было выбрано соответствующее — Теофраст в честь знаменитого ученика Аристотеля врача Теофраста.

Первые испытания Тео

Отец Теофраста Вильгельм был внебрачным сыном знатного, но обедневшего рода фон Гогенгеймов, известных еще со времен Штауфенов. Их родовой рыцарский замок некогда располагался под Штутгартом, но был продан за долги. Переехав в Айнзидельн, Вильгельм фон Гогенгейм женился на местной девушке Элизе Охснер, прислуживавшей в церкви. В отличие от мужа, лиценциата медицины, единственного врача с академическим образованием во всей округе, человека утонченного и меланхоличного, она была истинной швейцаркой — неграмотной, грубоватой и взбалмошной.

От матери Тео и унаследовал довольно склочный характер и непрошибаемое упрямство, от отца — нелюдимость. «Я не тот человек, который говорит людям только то, что им по вкусу, — писал Парацельс. — В детстве меня не поили медом, не кормили финиками и мягким пшеничным хлебом. Я пил молоко и ел сыр и хлеб из грубой муки. Я грубый человек, рожденный в грубой стране, я вырос в сосновых лесах и, возможно, получил в наследство их иголки».

… Однажды утром шестилетний сын доктора Гогенгейма, как обычно, отправился пасти гусей. Сидевший за столом Вильгельм был удивлен, услышав в сенях его шаги, ведь Тео должен был вернуться только вечером. Бледный как мел мальчик шатающейся походкой вошел в комнату и тотчас рухнул на пол. Одежда Тео была забрызгана кровью. Когда его раздели, родители в ужасе увидели, что мальчик оскоплен. Вильгельму удалось остановить кровотечение. Много дней спустя, когда горячка наконец отступила, сын поведал родителям, что его изувечил проходивший мимо пьяный дезертир.

«Такому уроду, как ты, это ни к чему!» Эти слова по ночам звучали у мальчика в ушах, и он просыпался в холодном поту... Когда Тео было десять лет, умерла его мать и он с отцом перебрался в город Виллах в эрцгерцогстве Каринтия. Здесь мальчику и предстояло изучить азы искусства врачевания. Обширная библиотека доктора Гогенгейма, большую часть которой составляли трактаты по медицине, и его суровые методы воспитания принесли свои плоды. Впоследствии Теофраст с благодарностью отзывался об отце, ремнем вбившем сыну основы хирургии, терапии и алхимии.

В поисках «возлюбленной»

Когда юноше исполнилось 16 лет, Вильгельм вынужден был признать, что ничему более не может научить сына, и Теофраст засобирался в дорогу. Его обуревали тщеславные намерения: он заплатит по долгам отца, прославит свое имя и завоюет мир.

Прихватив самое дорогое: огромный меч, родовой герб Гогенгеймов, на котором были изображены в ряд три черных шара на серебряном луче и девиз, придуманный им самим «Да не принадлежит никому тот, кто может принадлежать самому себе», юный рыцарь Ланцета и Пилюль в 1509 году покинул Виллах.

«Известно, что влюбленный может пройти длинный путь, чтобы увидеть обожаемую им женщину. Насколько же сильнее тяга любящего мудрость, что заставляет его скитаться в поисках его божественной возлюбленной!» — записал он.

Поиски мечты привели его в Университет Феррары. Но когда защита докторской диссертации была уже близка, юноша все отчетливее начал понимать, что он нашел не то, что искал. Несмотря на мучительное смятение в душе, он все же получил степень доктора медицины. Долг перед отцом был выполнен, а капризная «возлюбленная» все более настойчиво напоминала о себе. Значит, надо снова отправляться в дорогу.

Первая остановка была в лаборатории серебряных копей знаменитого Зигмунда Фуггера в Тироле. Фуггер слыл опытным алхимиком — этим люди объясняли происхождение его невиданного богатства. Поведал ли богач ученику тайну философского камня, неизвестно, но он вполне мог раскрыть подопечному многие секреты, касающиеся металлов и минералов.

Из Тироля Тео отправляется по университетам Германии. Затем перекочевывает во Францию, чтобы посетить знаменитые медицинские школы Парижа и Монпелье. Из Франции он направился на Пиренейский полуостров — в Испанию, из Испании в Англию, а затем в Нидерланды, нигде подолгу не задерживаясь. Его собственным рекордом были два года, проведенные на одном месте — в городе Базеле, где он преподавал медицину в местном университете и одновременно занимал должность городского врача.

Теофраст участвовал и в итальянских войнах в качестве полевого врача. Но увиденное сделало из него убежденного пацифиста: в 1519 году он дезертирует. Денег за свою службу он, разумеется, не получил, но ведь глоток свободы дорогого стоит! Правда, в 1520 году Теофраст вынужден был присоединиться к армии датского короля Кристиана II, воевавшего против Швеции. Вместе с его войском он проделал путь от столицы Дании до Стокгольма, куда торжественно вступил вместе с победителями. Затем он продолжил свой путь через север Германии в Литву, потом Польшу, побывал в Валахии и Далмации, Италии.

Легенда гласит, что из Польши он, вероятно, мог отправиться в Москву. Это вполне может быть правдой, ведь для него не существовало расстояний. «Знание не ограничено пределом нашей собственной страны, — писал он, — оно не станет бегать за нами. Те, кто остается дома, живут спокойнее и богаче, чем те, кто странствует. Но я не желаю ни спокойствия, ни богатства. Счастье лучше богатства, а счастлив тот, кто путешествует, не имея ничего, что требовало бы заботы». Если верить записям его почитателей, Парацельс побывал даже на Востоке. Покинув Москву, он якобы был пленен татарами и доставлен к хану, который даровал мудрому пленнику жизнь. Более того, хан доверил Теофрасту сопровождать в Стамбул своего сына. Здесь восточные адепты тайных наук открыли ему свое учение. Поговаривали, что в Турции в 1521 году он получил-таки философский камень под руководством некоего Соломона Трисмозина. Кое-кто из современников Парацельса утверждал, что его заносило даже в Азию и Африку…

Война, объявленная невежеству

За годы странствий Парацельс выстроил собственную философию. Он свято уверовал в то, что истинного врача делают не книги и не душные лектории, а лишь практический опыт. Принципы, выработанные Галеном, Гиппократом и Авиценной, этими тремя столпами врачебного искусства, безнадежно устарели. Врачи не знают иных средств для лечения болезней, кроме кровопускания и клистира, которыми они мучают своих пациентов. Врачебное искусство превратилось в бессмысленное жонглирование латинскими словами. «Лучшие из наших известнейших врачей те, кто приносит наименьший вред, — говорил Парацельс. — Эти невежественные лекари суть слуги ада, посланные дьяволом издеваться над больными». Понятно, что слова чужака не могли сойти ему с рук. К тому же в пылу дискуссий Теофраст начинал переходить на личности и обзывать оппонентов «лупоглазыми баранами», «ослами» и «дубами пробковыми», вызывая в них враждебную ярость. «Меня изгнали из Литвы, затем из Пруссии и, наконец, из Польши. Я не пробудил симпатии к себе в Нидерландах, не пришелся ко двору в университетах, я не нравился никому, кроме своих больных», — вспоминал Теофраст. В пути он не гнушался беседами с цирюльниками, повитухами, палачами, знахарями, астрологами — всеми, кто помогал ему отыскать его «божественную возлюбленную». Говорили, что в течение пяти лет он даже кочевал с цыганами, желая узнать тайны их лекарственных растений.

На этот раз Теофраст решает идти в Страсбург. По дороге он заглянул в Вильдбад и Баден-Баден, заинтересовавшись знаменитыми целебными источниками. (Позже он напишет о них трактат.) В Баден-Бадене он вылечивал от дизентерии маркграфа Филиппа I, который, выздоровев, не заплатил ему ни гроша. Такая несправедливость привела Парацельса в бешенство. И он по горячим следам обиды даже написал свою врачебную клятву: «Клянусь никогда не лечить благородных дворян в их замках, а также монахов и монахинь в их кельях, если они не заплатят мне вперед». Но, если бы Теофраст гнался за деньгами, он «сидел бы за печкой» в Виллахе, а не бродил бы по всему свету.

Первую попытку осесть Парацельс делает в Страсбурге, где в декабре 1526 года он покупает гражданство и поступает в городской цех медиков «Фонарь», рассчитывая получить место в университете. Лечение Филиппа не принесло ему денег, зато прибавило славы. На Верхнем Рейне не было человека, который не слышал бы о странствующем докторе, сумевшем вылечить умирающего маркграфа. Слава Парацельса дошла и до города Базеля. А потому он был приглашен к местному книготорговцу Фробену, одному из самых влиятельных людей города, который давно страдал от ужасных болей в ноге. Его уже готовили к ампутации, когда кто-то рассказал ему о чудесном докторе, и Фробен тут же послал гонца в Страсбург. Теофраст в самый короткий срок поставил книготорговца на ноги. В этот раз благодарный пациент щедро одарил Парацельса.

Между тем надежда на профессорскую кафедру в Страсбурге оставалась надеждой. Но тут Парацельс неожиданно получил из Базеля приглашение на должность городского врача и профессора — Фробен употребил все свое влияние, чтобы по достоинству вознаградить спасителя. О таком подарке вечно гонимый странник и мечтать не мог. Не дождавшись своего вступления в права бюргерства, он выехал в Базель, где и прошли самые лучшие и самые горькие дни его жизни.

Перед отъездом он написал: «Я знаю, что монархия разума будет принадлежать мне, что слава будет за мной! Не я возвеличиваю себя, природа возвеличивает меня, ибо я следую ей. За мной, о вы, Авиценна, Гален и другие! Вы за мной, а не я за вами, ибо мне принадлежит монархия!»

Но профессура Базельского университета, в отличие от Фробена, совсем не проявляла добрых чувств по отношению к чудо-доктору. Его считали шарлатаном, потчующим своих больных таинственным лекарством под названием «зенекстон», главным компонентом которого был порошок из высушенных жаб. Эти таблетки с оттиском змеи на одной стороне и скорпиона на другой он хранил в рукояти своего меча.

Однако нападки завистников не помешали Парацельсу без труда сдать экзамены при факультете, дающие право на врачебную деятельность. После чего сам Эразм Роттердамский, проживающий в Базеле, взял его под свое покровительство. Великий гуманист послал Парацельсу письмо, желая выразить благодарность за исцеление его близкого друга Фробена, а заодно и получить консультацию — Эразма давно мучила больная печень. Теофраст видел своего пациента только один раз, но этого оказалось достаточно, чтобы поставить верный диагноз и дать рекомендации, касающиеся лечения.

Между тем время шло, а к чтению лекций его не допускали. Профессора распускали о Теофрасте сплетни и рассказывали всякие ужасы его пациентам, надеясь тем самым помешать его практике. Теофраст подал жалобу в магистрат и, вооружившись терпением, стал ждать. «Тот, кто думает, что все плоды созревают одновременно с земляникой, ничего не смыслит в винограде», — любил повторять он.

Ожидания не прошли даром. В июне 1527 года он вступил на лекторскую кафедру. Студенты были шокированы — доктор вместо привычной латыни вдруг заговорил на «языке слуг и служанок», то есть по-немецки! По городу тотчас пополз очередной слух: Парацельс не знает латыни! Вслед за этим разразился новый скандал. На сей раз из-за некой повитухи Елены, на которую доктор Парацельс сослался в одной из своих лекций. Авиценна, Гален, Гиппократ для него, видите ли, недостаточно хороши, чтобы цитировать их, зато повитуха — в самый раз!

«Одни книги еще никого не сделали врачом, — вещал он с высоты кафедры. — Медицина есть искусство, требующее практики. Разве можно стать великим полководцем, прочитав Ливия? Начиная изучать мое искусство, я вообразил, что в мире нет ни одного учителя, способного научить меня, и что я должен постигать все сам. Я вошел в храм знания не через парадную дверь, а через дверь природы. Ее свет, а не аптекарский фонарь освещал мой путь». Он заявил слушателям, что не позволит им просиживать штаны в лектории, и стал водить студентов в больницы. Вместе с ними он совершал прогулки за город, где рассказывал о лекарственных свойствах растений и минералов. Недруги Парацельса решили подговорить студентов бойкотировать его лекции, но этот план провалился — прослышав о том, что Парацельс в Базеле, в город толпами начали стекаться школяры и студенты из германских университетов. Так что лекторий всегда был полон. Наконец-то у него были слушатели, ассистенты и стабильный доход. Казалось бы, пришло время угомониться и почивать на лаврах. Но тем же летом Парацельс опять заставил говорить о себе весь город. В ночь на Ивана Купалу, когда повсюду по традиции разжигали костры, чтобы избавиться от нечистой силы, Парацельс во дворе университета развел огонь, в котором сжег сочинения Галена и Авиценны. Это уже был открытый вызов.

Дороги без конца

Звезда успеха и удачи Парацельса, приведшая его в Базель, погасла очень быстро. Несчастья посыпались на его голову сразу, как только умер Фробен. Магистрату начал надоедать этот неуживчивый человек. На доктора ополчились все городские аптекари: Парацельс на правах главного городского врача предложил реформу аптекарского дела, заключающуюся в том, чтобы «ни один аптекарь с докторами общения не имел, даров от них не получал и в дележ с ними не вступал».

Вскоре он потерял своего друга и любимого ученика Иоганна Опорина. Это был единственный человек, к которому Теофраст испытывал чувство, похожее на симпатию. Впрочем, это не мешало ему жестоко обходиться с юношей. Кроме того, Парацельс очень неохотно делился своими секретами с кем бы то ни было, даже с единомышленниками.

Последней каплей стал скандал с каноником Корнелиусом фон Лихтенфельсом. Каноник терпеть не мог выскочку-доктора, но, всерьез захворав, призвал того к своей постели — страх смерти пересилил ненависть. Он слезно умолял Теофраста спасти его, обещая сказочно отблагодарить. Парацельс быстро поставил каноника на ноги. А тот заплатил ему... всего 6 гульденов. Это было уже откровенное издевательство. Парацельс подал на Лихтенфельса в суд, но ему отказали в иске. В гневе Теофраст написал письмо членам городского совета, в котором в самых непристойных выражениях обвинил их во всех смертных грехах. Но, поняв, что перегнул палку, выбросил письмо и сочинил другое послание, где просил о правосудии и умолял возбудить дело против жадного каноника. Опорин же нашел первое письмо учителя и решил отомстить ему за незаслуженные обиды.

Магистрат, получив компрометирующий документ, подписал бумаги на арест Теофраста фон Гогенгейма. Вовремя предупрежденный сочувствующими ему людьми, Парацельс бежал из Базеля без вещей и рукописей. Ему ничего другого не оставалось, как написать письмо Опорину, требуя привезти ему его пожитки, что тот и сделал. Можно только догадываться, какой была их встреча. Впоследствии Опорин раскаялся в содеянном. «Я не понимал, что он такой ученый муж», — говорил он. После предательства Опорина у Парацельса было еще много учеников, но со всеми ними он был одинаково холоден и неразговорчив.

…Парацельса снова зовет дорога. За ним следует толпа учеников — компания довольно разношерстная. Были среди них цирюльники и банщики, беглые монахи и люди, преследуемые законом. Большинство из них присоединялись к Парацельсу, движимые желанием выведать у него тайну зенекстона и философского камня. Когда же они понимали, что Теофраст раскрывать своих секретов не собирается, тут же пропадали без следа, не успев ничему у него научиться. Потом — объявляли себя последователями Парацельса и дурачили несчастных больных, пороча тем самым имя доктора.

После базельской истории Парацельс около полугода жил в Кольмаре, пытаясь прийти в себя. Здесь он возобновил практику и скоро снискал себе известность в городке и его окрестностях. Во второй половине 1528 года он, вдруг почувствовав себя одиноким, чего с ним никогда прежде не случалось, перебрался в Эслинген, где жили его родственники. Здесь в одной из комнат их дома Теофраст устроил лабораторию и пропадал там целыми днями, никого туда не допуская. Легковерные бюргеры вообразили, что он делает там золото, что он сказочно богат и что пребывание его в Эслингене может обогатить жителей городка. Они принялись выведывать у родственников информацию о занятиях Теофраста. Но как только выяснили, что в лаборатории он занимается вовсе не изготовлением золота, а какими-то «бессмысленными» опытами, весь город тотчас объявил ему бойкот. В конце концов от Теофраста отвернулись даже родственники, и он был вынужден двинуться дальше по Швабии и Франконии.

Ему не дают заниматься научными изысканиями, запрещают говорить с кафедры! Не уносить же знания в могилу. И он решает опубликовать свои труды. Парацельс много пишет: на краешке стола в трактире или в стоге сена у дороги. Увлекшись, неделями не раздевается и не снимает дорожных сапог. Он мог спать по три-четыре часа и снова брать в руки перо.

В Нюрнберге он представил рукописи на одобрение цензорной коллегии и получил разрешение на издание своих трудов. Первыми были две книги о лечении сифилиса. В них автор не занимался бесполезным морализаторством, не упрекал больных в разврате, подобно большинству медиков, а давал рекомендации, как облегчить страдания. И все бы ничего, если бы в конце трактата Парацельс не обозвал всех врачей, рекомендующих своим больным новомодное лечение гваяковым деревом, «дубами пробковыми». И у него были на то основания. Он провел ряд опытов и понял, что прикладывать к гнойникам и шанкрам кусочки этого экзотического дерева — все равно, что мазать их сливочным маслом.

Окрыленный успехами, Теофраст покинул Нюрнберг. Однако скоро его нагнало извещение нюрнбергского магистрата о прекращении печатания его сочинений. Поставщики гваякового дерева почувствовали, что их благосостояние под угрозой, и «надавили» на городские власти. Теофраст, не желая сдаваться, отправил в Нюрнберг письмо с просьбой об отмене решения. Ответом было молчание. Значит, ему ничего не остается, кроме врачебной практики.

Запоздалое признание

Начало 1531 года застает его в в Санкт-Галлене. Бургомистр города Штудер уже долгое время был прикован к постели тяжелым недугом. Теофраст был его последней надеждой. В доме бургомистра к Парацельсу поначалу отнеслись с недоверием, совсем уж не был он похож на важных докторов. Более того, чудаковатый доктор был крайне неопрятен, он никогда не стирал своей одежды, предпочитая просто покупать новую, когда прежняя становилась совсем непригодной. И вот этот бродяга поселился в доме Штудеров. И бургомистр быстро пошел на поправку. Домашняя атмосфера семейства бургомистра благоприятно подействовала и на Парацельса.

В Санкт-Галлене Теофраст пробыл 27 недель. К нему снова вернулось вдохновение, и он часами писал в отведенной ему комнате. Можно сказать, что именно семье Штудера мир обязан появлением на свет двух трактатов: «Парамирум» о камнеобразующих болезнях и «О невидимых болезнях» (о душевных недугах). В Санкт-Галлене Парацельс сдружился с зятем Штудера Бартоломе Шовингером, что было довольно странно: опасаясь предательства, он трудно сходился с людьми, а разговорить его вообще не представлялось возможным. Но Шовингер нашел к нему ключик. Он был большим поклонником тайных наук и собрал целую библиотеку по этой теме. После отъезда Парацельса из города зять бургомистра вдруг сказочно разбогател — поговаривали, что доктор открыл ему «рецепт» философского камня.

В 1532—1534 годах доктор живет в Аппенцеле и неожиданно впадает в глубокое уныние: ему уже сорок первый год, а он все мотается по городам и весям. «Я чувствовал себя словно бы посаженным на цепь, едва выдерживал давление и скорби», — так вспоминал он об этом периоде жизни. Куда завела его «божественная возлюбленная»? Разочарованный в жизни Теофраст решил уйти от мира. Он хотел сделаться проповедником и отправиться в горные деревни наставлять крестьян на путь истинный. Весной 1534 года, весь оборванный и загорелый дочерна, он появился в Инсбруке. Проповедника из него не вышло, и «аппенцельский отшельник» снова вернулся в мир. Того, чем одаривала доктора его паства, не хватало даже на пропитание. И он решил возобновить практику. Но бургомистр запретил Теофрасту пребывание в городе. «Он видел докторов в шелковых платьях, а не в ветоши. Словом, я оказался недостаточно хорошо наряженным в этом чистеньком городке», — с горечью вспоминал он.

В порыве отчаяния он направился в Штерцинг, охваченный чумой. Много дней, рискуя заболеть, сражался с «беззубой старухой», вытаскивая больных с того света, но и здесь не заслужил благодарности.

В 1536 году звезды на небосводе, очевидно, поменяли свое положение, и круг неудач доктора Парацельса наконец-то разомкнулся. Действие нюрнбергского запрета на его публикации закончилось. В этом же году в Аугсбурге вышла книга под названием «Большая хирургия».

Когда к нему прибыли гонцы от Иоганна фон Лайпника, маршала Богемии, он жил в Эфердингене. Как и многие пациенты, которых Парацельс возвращал к жизни, фон Лайпник был болен уже давно. Доктора уже не могут помочь наполовину парализованному, больному водянкой маршалу. Иногда они дают ему опиум, чтобы заглушить боль. В замке Мэриш-Кромау Парацельс жил до тех пор, пока маршал не стал подниматься с постели. Все свободное время он проводил за пером и бумагой.

После выхода «Большой хирургии» и успешного лечения фон Лайпника заговор молчания, много лет назад образовавшийся вокруг странствующего доктора, был преодолен. Ему устроили торжественный прием в рыцарском замке, на который собралась вся верхушка города Прессбурга. В Вене его дважды удостаивает аудиенции король Австрии Фердинанд.

С 1539 по 1541 год он непрерывно в разъездах. Художники пишут его портреты. Доктор, как победитель, колесит по городам Германии — Мюнхен, Бреславь, Гретц, Зальцбург... Но здоровье его непоправимо подорвано. Годы странствий, долгие бессонные ночи и эксперименты, которые Парацельс нередко проводил на самом себе, сделали свое дело.

25 сентября 1541 года в зальцбургскую гостиницу «Белый конь», что стояла на набережной, были вызваны городской нотариус и семеро свидетелей — Парацельс хотел объявить свою последнюю волю… Спустя три дня великий врач отошел в мир иной, как добрый христианин. Перед смертью он просил отслужить по нему заупокойную мессу и раздать деньги бедным. Доктор встретил свой конец без страха и сожалений. «Смерть не что иное, как просто окончание дневной работы, исчезновение воздуха, выветривание бальзама, погашение света», — писал он незадолго до кончины.

Со всей подобающей пышностью тело доктора было предано земле на зальцбургском кладбище Святого Себастьяна.

А в 1831 году доктор Теофраст стал святым! В это время Европу накрыла мощная волна холеры. Люди со всей округи толпами устремлялись в Зальцбург, к его могиле и молили его о чуде. И, как это ни удивительно, холера не тронула Зальцбург, Каринтию и Тироль.

После смерти Парацельса его книги стали выходить огромными тиражами. В 1941 году на родине доктора в Айнзидельне было основано Швейцарское общество Парацельса, в создании которого поучаствовал и Карл Густав Юнг. А в Виллахе до сих пор высшей наградой для ученого считается «Кольцо Парацельса».